Бронницкие НОВОСТИ

Мой собеседник вместе со старыми семейными фотографиями, письмами, документами и наградами до сих пор бережно хранит выцветший от времени листок – удостоверение №19482 от 25 февраля 1942 года, выданной районной эвакокомиссией исполкома Красногвардейского райсовета депутатов трудящихся г.Ленинграда. Именно этот спасительный документ позволил жене и сыну рабочего-фронтовика тогдашнего научно-испытательного морского артиллерийского полигона Степана Михайловича Гребешкова выбраться из осажденного гитлеровцами города.

Эвакуировали их 28 марта на попутном автотранспорте по знаменитой «Дороге жизни», проходящей по льду Ладожского озера. Шестилетний Виталик и его мать Василиса Андреевна были тогда в состоянии сильнейшего истощения и уже с трудом передвигались. Непредсказуемая судьба подарила им шанс – остаться в живых...

– Несмотря на изматывающий блокадный голод, лютый холод, постоянные бомбежки и обстрелы города, мама до последнего ходила на работу: без её рабочей продуктовой карточки мы с ней просто бы не дожили до эвакуации, – вспоминает Виталий Степанович. – Когда она уходила, мне приходилось оставаться дома одному. Помню, что наша семья жила на первом этаже, и я за время той неимоверно тяжелой блокадной зимы настолько ослаб, что когда объявляли воздушную тревогу, даже не мог самостоятельно вый­ти на улицу. Открывал форточку и просил прохожих, чтобы мне помогли добраться до бомбоубежища. И люди всегда помогали... Что же касается нашей мартовской отправки на «Большую землю», посадки в грузовик и передвижения по Ладоге, то мне, лежащему в кузове, запомнился только колыхавшийся во время движения тент, которым был покрыт кузов полуторки… А как добрались до другого берега, как нас там покормили, а после посадили на поезд – этого в моей памяти не сохранилось…

Из Ленинграда Гребешковы эвакуировались к родной сестре Василисы Андреевны – в Калининскую область. Точный адрес был таким: Сандовский район, Ростороповский сельсовет, деревня Малое Мякишево, совхоз «Ренско-Дынинский». Когда прибыли, сильно ослабевший Виталик находился в полузабытьи, не мог сам передвигаться и его несли на руках. Иные из соседей сестры, с горестью взглянув на истощенного ребенка, говорили: «Мальчишка-то не жилец». Их с матерью откармливали постепенно и, можно сказать, всей деревней.

Но для Василисы Андреевны блокадные испытания оказались смертельными. Она так и не смогла оправиться и через месяц умерла. Перед кончиной успела получить письмо от своего мужа, в котором он сообщил о том, что их ленинградский дом немцы разбомбили во время авианалета.

А еще почти одновременно со смертью матери Виталия у её сестры Анны Андреевны от менингита умерла трехлетняя дочка Валентина. Так что несчастья тяжелой военной поры пришлось полной чашей испить и калининской родне Гребешковых.

– Лишившись матери, я остался жить у Анны Андреевны и в чем-то заменил ей умершего ребенка, – продолжает мой собеседник. – Вышло, что из двух прежних семей получилась одна – новая. Выживать нам помогала имеющаяся в хозяйстве живность – корова и куры. А хлеб совхозным работникам и иждивенцам регулярно выдавали по продуктовым карточкам. В 1944 году в моей юной жизни произошло еще два памятных события: я пошел в первый класс семилетней сельской школы и в то же время пришла похоронка на моего отца. В связи с тем, что я стал круглым сиротой, тете предлагали отдать меня в детский дом, но она отказалась... До сих пор очень благодарен ей за то, что в то время стала для меня второй матерью.

В 1951 году я окончил сельскую школу и хотел продолжить своё образование или поступить в суворовское училище. Так как своей десятилетки в деревне не было, отправился в г.Калинин (ныне Тверь) ко второй маминой сестре Марии Андреевне. Она знала о том, что кроме суворовских училищ тогда действовали похожие военные учебные заведения. Одна из них – спецшкола Военно-воздушных сил (ВВС) №3 находилась в г.Иваново. Туда мы с ней и направились. Я успешно сдал вступительные экзамены и был зачислен в 8-й класс.

Спецшкола готовила ребят к поступлению в летные училища. Но Виталий из-за блокадной голодухи, к своему большому сожалению, в девятом классе не прошел медкомиссию по зрению. Встал вопрос о его отчислении из спецшколы. Подросток-сирота, не имеющий в городе ни жилья, ни родителей, мог в итоге оказаться на улице без всяких перспектив. Но здесь опять помогли добрые люди: мальчишку устроили в интернациональный детский дом, где он смог получить среднее образование и подготовиться к поступлению в институт.

Таким образом, Виталий, успешно сдав шесть трудных вступительных экзаменов, был зачислен в Ивановский энергетический институт имени В.И.Ленина. Судя по воспоминаниям, годы учебы запомнились не только интересной производственной практикой на Ивановской ГРЭС, но и многими другими событиями. Одно из них – поездка по комсомольской путевке на казахстанскую целину. Из ивановских студентов и рабочих был сформирован целый эшелон и направлен на уборку урожая зерновых.

Студентов энергоинститута направили на работу в зерносовхоз «Ивановский» Акмолинской области. Они прибыли туда в составе эшелона в первой половине июля. Зерноуборочная в то время еще не началась, и будущих инженеров распределили на другие совхозные дела. Виталий вместе со своими однокурсниками попал в так называемую огородную бригаду. Работая в её составе, они при 30-градусной степной жаре рыли траншеи под парники.

Причем рыли не лопатами, а кирками, ибо степной грунт там был (если выражаться техническим языком) аж 4-й категории сложности. Да и сам быт студентов на целине, как и у всех, кто там трудился, можно назвать спартанским. Спали они в палатках, а питались в полевой бригадной столовой… С началом уборки хорошо разбирающегося в технике Гребешкова назначили помощником комбайнера. В его обязанности входила подготовка уборочного агрегата к работе, а при необходимости подмена самого комбайнера.

Прошли десятилетия, а мой собеседник до сих пор помнит уходящие за горизонт бескрайние казахстанские просторы и бесконечно длинные, аж в 4 километра, уборочные проходы работающих в поле комбайнов... Как и многие участники уборки целинного урожая, Виталий был награжден памятным знаком «За освоение новых земель», которым до сих пор очень гордится...

А еще, как он вспоминает, в Ивановском энергетическом институте полноценно действовала военная кафедра. Для молодого парня, стремящегося к размеренному армейскому быту, она стала настоящей опорной ступенью к последующей офицерской службе. За годы студенчества он прошел стажировку в войсках, и по окончании института инженеру-энергетику Гребешкову было присвоено звание «младший лейтенант». В 1959 году мой собеседник получил вузовский диплом и направление на 38-й Опытный завод Минобороны. Так в биографию молодого специалиста навсегда вошли подмосковные Бронницы.

– На заводе меня определили в конструкторское бюро, в отдел электрического оборудования, – рассказывает Виталий Степанович. – Такое оборудование было важной составной частью всех изделий разрабатываемым нашим КБ, которые после соответствующих испытаний и приёмки поставлялись в Советскую Армию. Это подвижные автомобильные мастерские, испытательные стенды, различные распределительные щиты, кабельные электросети и еще многое другое. Первое время я работал, как гражданское лицо (нас военные образно называли «пиджаками»), а в 1969 году подал рапорт в Раменский райвоенкомат о призыве на военную службу. И с сентября того года стал служить в заводском КБ уже в звании старшего лейтенанта и в должности старшего инженера. Если гражданские от завода никуда не выезжали, то офицеры большую часть времени проводили в ежегодных служебных командировках. Причем направлялись мы в воинские части и объекты, расположенные не только в Подмосковье, но и по всей огромной в то время территории нашей страны. Даже в зарубежье. Могу уверенно сказать, что по моим поездкам от 38-го завода можно смело изучать всю обширную географию СССР и даже сопредельных стран.

И действительно, как военный специалист Гребешков направлялся (один или в составе целой группы офицеров) в служебные командировки с самыми различными заданиями. Это, к примеру, и авторский надзор за изготовлением изделий по документации КБ завода, с которым он побывал как в родном для себя Ленинграде, так и в Москве, в Запорожье, в Новгороде, в Астрахани, Миассе, Шумерле… Это и поездки с целью подготовки к показательным занятиям военпредов в Одесском военном округе, это и поездка на БАМ с комиссией главка, это и участие в войсковых учениях «Запад-81» в Белоруссии... Это и проверочный визит в Забайкальский военный округ и еще десятки других поездок. Ведущие инженеры КБ 38-го ОПЗ регулярно участвовали в своем основном деле – развертывании ремонтно-восстановительных батальонов (орвба) и в испытаниях мобильных ремонтных средств на учениях в войсковых частях. Тем самым их КБ реально участвовало в техническом оснащении нашей армии.

По-особому запомнились бронницкому офицеру-оборонщику многодневные командировки в Афганистан, где тогда действовал ограниченный контингент советских войск. Первый раз он вместе с сослуживцем Б.Н.Кисленко отправился туда в марте 1980 года. Это была самая первая поездка бронницких военных заводчан в ДРА. Для того, чтобы подготовиться к ней, сначала ездили в Узбекистан, в Туркестанский военный округ (ТуркВО). Там, в Ташкенте и Чирчике, готовилась ремонтная и иная автомобильная техника для отправки «за речку», там обучался и весь личный состав. Причем когда ехать предстояло непосредственно в страну, где шла необъявленная война, всё, связанное с командировкой, держалось в секрете. Даже своим родным офицеры перед афганской поездкой говорили, что их, мол, направляют в подразделения ТуркВО...

Прибывшего в Афганистан Гребешкова доставили в г.Баграм, где он находился почти месяц. Вместе с другими специалистами офицер участвовал в развертывании там ремонтно-восстановительных батальонов. Во вторую 24-дневную командировку мой собеседник отправился осенью 1981 года. В этот раз он занимался проверкой и наладкой электрооборудования ремонтной техники непосредственно в расположенных в данной местности воинских частях.

Местом его практической деятельности стал г.Пули-­Хумри, где в то время находилась основная база советского армейского контингента в ДРА. Поездка была опасной: по пути следования они проезжали так называемую «Аминовку» – родовое гнездо убитого афганского президента Амина. Там, по дороге, могли напасть особенно злые «духи». Кроме того, на месте пребывания вовсю «гуляла» желтуха. Впрочем, тогда всё обошлось благополучно...

Отмечу, что к тому времени Виталий Степанович был уже семейным человеком. Он женился в 1962 году на коренной бронничанке Лидии Ильиновой – дочери пропавшего без вести в годы войны офицера-фронтовика. Лидия Петровна не одно десятилетие трудилась в сфере дошкольного образования, и через её руки прошли сотни детсадовских малышей. Добавим: многолетняя супружеская жизнь Гребешковых сложилась вполне благополучно.

В 1965 году появился на свет сын-первенец Алексей, а через десять лет родился второй сын Максим. Оба росли и учились в нашем городе. Оба, как отец, после окончания десятилетки поступили в технические вузы. Старший сын к тому же в дальнейшем окончил Харьковское высшее военное командно-инженерное училище ракетных войск. К слову, лейтенант-ракетчик Алексей Гребешков проходил стажировку на Байконуре. А младший – Максим после окончания школы поступил в Ленинградское высшее военное инженерное училище и тоже выбрал офицерскую стезю. Оба сына, как и их родитель, отдали армии многие годы. И если Алексей в настоящее время уже демобилизовался, то Максим еще служит.

Сам же глава семьи Виталий Степанович военную службу завершил в 1990 году в звании подполковника и в должности начальника отдела КБ. Но и после этого ветеран армии из заводского коллектива не ушел. Уже в качестве гражданского лица и в должности инженера-технолога он продолжал трудиться на 38-м ОПЗ. Со временем стал ведущим инженером-конструктором и уволился в конце ноября 2011 года в связи с ликвидацией этого бронницкого предприятия.

Военные и трудовые заслуги подполковника Гребешкова были удостоены государственных и ведомственных наград. Больше всего Гребешков дорожит медалью «За боевые заслуги», которой награжден за свою службу в ДРА. Особо отмечу и то, что в 1991 году моему собеседнику был вручен памятный для него знак «Жителю блокадного Ленинграда». А в 2010 году Гребешков-старший осуществил своё давнее намерение: вместе с сыном Алексеем они нашли место гибели отца Степана Михайловича. Он пал смертью храбрых в бою у деревни Порожки (в 20 км от Петродворца). Его имя вместе с другими высечено на гранитном мемориале павшим воинам.

В настоящее время Виталий Степанович на заслуженном отдыхе, но своё времяпрепровождение не ограничивает только домашними делами. Первые годы после выхода на пенсию даже бегал на лыжах у Бельского. К слову, в молодости это был его любимый вид спорта, даже в лыжных соревнованиях участвовал…

Ныне же он – неизменный участник многих ветеранских мероприятий, часто выступает перед бронницкими школьниками, когда отмечаются годовщины освобождения города-героя на Неве. А как отец еще продолжает по-своему заботиться о взрослых сыновьях, несмотря на то, что они давно стали самостоятельными семейными людьми. Да и сами сыновья перед принятием ответственных решений всегда советуются с опытным в житейском плане родителем. Ведь он – старший из офицерской династии Гребешковых.